«Площадка»: Как в Беларуси удалось построить независимое и суверенное государство, устремленное в будущее
30-летие института президентства — повод оценить не только наше настоящее, но и прошлое.
Как из незавидного исходного материала удалось построить независимое и суверенное государство, устремленное в будущее. Об этом в авторском проекте «Площадка«.
Чтобы совершить небольшую экскурсию в прошлое, корреспондент АТНМаксим Осипов полистал на днях подшивки республиканских газет 30-летней давности — за 1994 год. И, как ил со дна потревоженного озера, поднялась из глубин памяти и закружила в ней вся гниль, ржавь, тоска и безысходность того «демократического» — как вздыхают сегодня некоторые — времени.
Даже открывшее первые в 94-м номера белорусских газет новогоднее поздравление спикера Верховного Совета вышло под совсем не праздничной «шапкой»: «1994 год должен стать последним тяжелым годом реформ. Дальше так жить люди просто не смогут!»
Одна из газет именно в новогоднем номере на первой полосе разместила рекламу автомобиля «крайслер» за 24 тыс. долларов для страны, в которой 20 долларов зарплаты в месяц было уже неплохо, а 30 — роскошью и констатировала день спустя:»Цэны шалеюць, заводы спыняюцца… Ці не занадта горкай здасца народу калядная чарка?»
Достаточно пробежать одни лишь заголовки, чтобы понять всю глубину пропасти, в которую катилась молодая суверенная страна.
«ТРАКТОРНЫЙ СТОИТ и НЕИЗВЕСТНО, КОГДА СНОВА ЗАРАБОТАЕТ»
«Простаивают многие ведущие предприятия республики».
«ОБЩЕСТВО НИЩАЕТ И «ЛЕВЕЕТ», НАХОДИТСЯ НА ГРАНИ СОЦИАЛЬНОГО ВЗРЫВА»
«Дедовщина» в молодой белорусской армии растет угрожающими темпами»
«Рынок с «большой дороги», или Рэкет по-гомельски продолжается»
«ТЕРРОР ДАВНО НАСТУПИЛ. ТЕРРОР ВСЕОБЩЕЙ НИЩЕТЫ»
Газеты сообщали про хлеб в Витебске: «Он раскупается мигом и почти всегда «с боем». В магазине не раз уже выдавливали окна, срывали с петель двери, сбивали с ног продавцов».
Хлеб, как и нашу «молочку», попросту вывозили. А взамен… «Брест забросали тухлыми яйцами», — писала центральная печать о громком скандале в марте 94-го: «Яйца, купленные по цене 2.500 рублей за десяток, ни в коем случае нельзя употреблять в пищу».
Еще одно сообщение той весны сегодня кажется и вовсе диким: о распустившейся пышным цветом проституции под «крышей» Минского отделения Белорусского общества инвалидов.
Тем временем инвалиды политические собирали протестующих, пообещав каждому по одной сосиске. До боли знакомые майданные черты, вы не находите? Кстати, не худший вариант — заморские кураторы порой обходятся лишь печеньками.
И на этом фоне бодро сообщалось про «Выращивание белорусской демократии в американской пробирке» — деятельность различных НКО стран Запада. И отмечалось:
«ЭТОТ АМЕРИКАНСКИЙ ОТЧЕТ НАРОДНЫЙ ДЕПУТАТ АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО ПРИСОВОКУПИЛ К МАТЕРИАЛАМ ДОСЬЕ ВРЕМЕННОЙ АНТИКОРРУПЦИОННОЙ КОМИССИИ.ОН ПОМЕСТИЛ ДОКУМЕНТ В РАЗДЕЛ ПОД РУБРИКОЙ «ПРОДАЖНАЯ ПОЛИТИКА»
Да, робкий свет в конце тоннеля безысходности брезжил все сильнее. В марте 1994-го в газете «Советская Белоруссия» была сделана первая серьезная попытка осмыслить цивилизационно-нравственный феномен стремительно набиравшего популярность поистине народного депутата и возглавляемой им комиссии:
«В чем заслуга донкихотства Лукашенко? Далеко не только в том, что он, лишив себя алиби, привел факты и назвал фамилии. Это, скорее, результат собственных нравственных борений: не назови он фамилий, его забросали бы цветами. Александр Лукашенко выбрал камни. Подставив себя, он по большому счету попытался вывести нас из страны Зазеркалья. Такие люди — наша совесть. Они не потеряли точки опоры. Лукашенко имел мужество назвать вещи своими именами, а не загонять проблему вовнутрь, что очень выгодно многим власть имущим. Неназванность разрушала нас долгие годы. Названность — один из первых актов приближения к цивилизации».
10 июля 1994 года по итогам второго тура Александр Лукашенко набрал более 80 % голосов. И в стране началась совершенно другая история и другая эпоха. Эпоха созидания и развития. Но помнить прошлое — и военное, и «демократическое» — нам просто необходимо, дабы не повторить его.