Мазда фурия – Mazda furai
В начале 2008 года Mazda представила концепт Furai – гоночный шедевр из карбона. В том же году нам (и только нам) разрешили на нем поездить. А затем автомобиль таинственным образом исчез. Перенесся в чью-то секретную коллекцию? Замурован в стекле? Нет. Но давайте с самого начала.
На протяжении трех лет, с 2005-го по 2008-й, Mazda сочиняла концепты, демонстрирующие язык дизайна Nagare. И хотя в 2011-м на концептуальном Shinari Nagare сменился на Kodo (облик нынешних CX-5 и Mazda6), династия «Нагаре” открыла нам мир художественной свободы без границ, условностей и норм. Furai – вершина Nagare. Последний и самый сногсшибательный автомобиль, рожденный этой философией. Образец того, как может выглядеть гоночный болид для дорог. Гордясь спортивным наследием, дизайнерский отдел сотворил самый экстремальный концепт поколения, который определял свое время. Вот почему то, что произошло дальше, еще более трагично.
Так что же случилось тем летом?
Аэродром Бентуотерс, 19 августа 2008 года. 11:52 утра. Время для последнего снимка. Furai грозно ворчит на взлетке. Это вам не подиумная барышня: под карбоновым кузовом – ходовая LMP2 Courage и 460-сильный роторный мотор, пьющий чистый этанол. Возможность заполучить все это на тест для Top Gear уникальна. Но тогда мы еще не знали, что будем первыми и последними.
Утром из ниоткуда явился Стиг, бойко промчал по двухкилометровой полосе, кивнул с явным одобрением Биллу Томасу и исчез. Затем Билл еще час гонял машину под бдительным оком механиков, пилота команды Марка Тайсхерста и местного пожарного расчета. Уже со статьей в кармане он ушел отсылать текст, а мы с фотографом Ли занялись делом.
Во время съемки я заметил, что на переключениях вниз из выхлопной трубы выбивается небольшой конус синеватого пламени. И решил запечатлеть это в ходе финального проезда. Мы проинструктировали Тайсхерста и, как только он снялся с места, прыгнули во вторую машину и погнали, оставив механиков и пожарных дожидаться у конца полосы. Мы поравнялись на бугорке (асфальт на Бентуотерсе слегка выгибается, образуя холмик). Бримбл щелкал без устали. До поворота Тайсхерст начал тормозить и сбрасывать передачи. И тут Furai взревел не как ле-мановский прототип, а как смертельно раненый слон. «Какой-то нехороший звук”, – заметил Ли, не отлипая от видоискателя.
А как только Mazda вышла на прямик, мы увидели такой же язычок пламени, но уже глубоко в моторном отсеке. Огонь в бесценном концепте? Ой!
«ГОРИТ! БОЖЕ, ОН ГОРИТ!” – отметил я, сдерживая панику. Тайсхерст меня не слышал, поэтому я бросился его догонять. Естественно, даже раненый, дымящийся Furai быстрее минивэна. Вскоре, лихорадочно переключаясь и гудя, мы догнали тлеющий Furai.
«МАРК! ГОРИТ! ВЫЛЕЗАЙ! МАРК, ТЫ ГОРИШЬ!” – заорал я, все еще контролируя эмоции.
Тайсхерст заглушил мотор и выскочил прежде, чем Furai остановился. Робкий огонек перерос в пламя, которое объяло моторный отсек. А пожарным не видно нас из-за бугра. Сигналя и мигая, я помчал к горизонту. Furai в зеркале заднего вида уже горел как факел.
Наконец лучшие сыны Саффолка набились в машину и погнали к столбу дыма. В 200 метрах от машины на корточках сидел Марк и смотрел, как пламя пожирает концепт. Когда вспыхнул этанол, стало ясно: это конец.
Расчет прибыл и залил пламя, обнажив скелет Furai. Пожарный схватился за дверь, чтобы добраться до перегородки, и дверь осталась у него в руке. Переживать по этому поводу – все равно что переживать из-за того, что на «Титанике” намокли шезлонги. От напора воды с Furai слетела эмблемка Mazda.
Меньше восьми минут ушло на то, чтобы пламя превратило самый прекрасный концепт в истории в обугленный остов. Furai погиб. Погиб ужасающе быстро.
Останки отправили в Ирвин, в Калифорнии, где находится Advanced Design Studio Mazda. Где они теперь, не знает никто. Но один горелый кусочек Furai лежит у меня на столе, напоминая, насколько быстро все может пойти не так. Тогда Mazda не хотела, чтобы о катастрофе узнали. Но сейчас она позволила нам опубликовать статью, которая, надеемся, начнет новую главу в истории Furai. Если какой концепт и заслуживает восстать из пепла, то именно этот.
ТЕКСТ: ЧАРЛИ ТЕРНЕР / ФОТО: ЛИ БРИМБЛ
Позже сам Top Gear опубликовал историю об этом инциденте. Далее прямая речь.
В начале 2008 года Mazda представила концепт Furai – гоночный шедевр из карбона, цена которого составила 4 миллиона долларов. В том же году нам (и только нам) разрешили на нем поездить. А затем автомобиль таинственным образом исчез. Перенесся в чью-то секретную коллекцию? Замурован в стекле? Нет. Но давайте с самого начала.
Аэродром Бентуотерс, 19 августа 2008 года. 11:52 утра. Время для последнего снимка. Mazda Furai грозно ворчит на взлетке. Это вам не подиумная барышня: под карбоновым кузовом – ходовая LMP2 Courage и 460-сильный роторный мотор, пьющий чистый этанол. Возможность заполучить все это на тест для Top Gear уникальна. Но тогда мы еще не знали, что будем первыми и последними.
Утром из ниоткуда явился Стиг, бойко промчал по двухкилометровой полосе, кивнул с явным одобрением Биллу Томасу и исчез. Затем Билл еще час гонял машину под бдительным оком механиков, пилота команды Марка Тайсхерста и местного пожарного расчета. Уже со статьей в кармане он ушел отсылать текст, а мы с фотографом Ли занялись делом.
Во время съемки я заметил, что на переключениях вниз из выхлопной трубы выбивается небольшой конус синеватого пламени. И решил запечатлеть это в ходе финального проезда. Мы проинструктировали Тайсхерста и, как только он снялся с места, прыгнули во вторую машину и погнали, оставив механиков и пожарных дожидаться у конца полосы. Мы поравнялись на бугорке (асфальт на Бентуотерсе слегка выгибается, образуя холмик). Бримбл щелкал без устали. До поворота Тайсхерст начал тормозить и сбрасывать передачи. И тут Furai взревел не как ле-мановский прототип, а как смертельно раненый слон. «Какой-то нехороший звук”, – заметил Ли, не отлипая от видоискателя.
А как только Mazda вышла на прямик, мы увидели такой же язычок пламени, но уже глубоко в моторном отсеке. Огонь в бесценном концепте? Ой!
«ГОРИТ! БОЖЕ, ОН ГОРИТ!» – отметил я, сдерживая панику. Тайсхерст меня не слышал, поэтому я бросился его догонять. Естественно, даже раненый, дымящийся Furai быстрее минивэна. Вскоре, лихорадочно переключаясь и гудя, мы догнали тлеющий Furai.
«МАРК! ГОРИТ! ВЫЛЕЗАЙ! МАРК, ТЫ ГОРИШЬ!» – заорал я, все еще контролируя эмоции.
Тайсхерст заглушил мотор и выскочил прежде, чем Furai остановился. Робкий огонек перерос в пламя, которое объяло моторный отсек. А пожарным не видно нас из-за бугра. Сигналя и мигая, я помчал к горизонту. Furai в зеркале заднего вида уже горел как факел.
Расчет прибыл и залил пламя, обнажив скелет Furai. Пожарный схватился за дверь, чтобы добраться до перегородки, и дверь осталась у него в руке. Переживать по этому поводу – все равно что переживать из-за того, что на «Титанике” намокли шезлонги. От напора воды с Furai слетела эмблемка Mazda.
Меньше восьми минут ушло на то, чтобы пламя превратило самый прекрасный концепт в истории в обугленный остов. Furai погиб. Погиб ужасающе быстро.
Останки отправили в Ирвин, в Калифорнии, где находится Advanced Design Studio Mazda. Где они теперь, не знает никто. Но один горелый кусочек Furai лежит у меня на столе, напоминая, насколько быстро все может пойти не так. Тогда Mazda не хотела, чтобы о катастрофе узнали. Но сейчас она позволила нам опубликовать статью, которая, надеемся, начнет новую главу в истории Furai. Если какой концепт и заслуживает восстать из пепла, то именно этот.
Наконец лучшие сыны Саффолка набились в машину и погнали к столбу дыма. В 200 метрах от машины на корточках сидел Марк и смотрел, как пламя пожирает концепт. Когда вспыхнул этанол, стало ясно: это конец.